Недавно один из моих друзей, побывав на Кубе, привез мне не совсем обычный подарок — живого кубинского палочника! Палочник был желтого цвета и имел несколько сантиметров длины. По внешнему виду он сильно походил на соломинку. У него было тонкое, удлиненное тело, три пары таких же удивительно тонких ножек, а на голове торчало два коротких уса. Эти причудливые насекомые из отряда страшилок обычно лишены яркой расцветки. Но зато обладают поистине уникальной способностью подражать стебелькам и веточкам растений. Ни быстро бегать, ни кусаться, ни как-либо отпугивать врага страшилки не умеют. Подражание растениям — их единственная защита. У нас в стране палочники почти не встречаются. И я очень обрадовался подарку друга.

Сперва я посадил палочника в обыкновенную банку. И накрыл стеклышком с отверстиями для воздуха. Кормить насекомое нужно было листьями комнатной традесканции, — которой у меня, к счастью, было много. Днем палочник спал, сидя на стенке банки и вытянув вперед первую пару длинных ног. При этом его голова как бы вкладывалась в особое углубление на ногах и снаружи была не видна. Поздно вечером он вдруг начинал колыхаться, чтобы показать предполагаемому врагу, что он — всего-навсего сухая былинка и трогать его не стоит. Потом палочник осторожной, покачивающейся походкой подбирался к листку традесканции и всю ночь выгрызал по краю листка маленькие полукружия. Как-то я стирал со стола пыль и слегка задел банку. Спящий палочник тотчас же отреагировал на это: стал раскачиваться на своих нитевидных ножках из стороны в сторону. С первого взгляда могло показаться, что здесь нет ничего необычного: банку толкнули — и сидевшее в ней насекомое закачалось от толчка. Но в том то и дело, что движения палочника носили, выражаясь языком науки, произвольный характер. Палочник, видимо, решил, что его качнуло ветром. А раз так, то ему, как и подобает “бывалой” соломинке, надо немножко поколыхаться для верности. Иначе могут догадаться, кто он на самом деле, и будет беда. Природа не только придала этому насекомому внешнее сходство с соломинкой, но и внушила соответствующий тип поведения. Стоило мне, например, коснуться ноги палочника — она тотчас поднималась вверх, словно подброшенная невидимой пружиной! А сам палочник тем временем сохранял полную неподвижность. Таким образом я мог заставить его поднять кверху не одну, а по очереди три ноги. И он надолго замирал в этом странном положении. Потом, решив, как видно, что острота ситуации миновала, начинал медленно и почти незаметно ставить ноги на место. Иногда на это уходило целых полчаса!

Однажды я обнаружил в банке двух палочников. Один из них был белый, прозрачный и какой-то сморщенный. Другой же оказался вдвое больше первого. Он, как ни в чем не бывало, сидел на стенке банки в своей обычной позе с вытянутыми вперед ногами. Все объяснялось просто: мой палочник вырос и снял с себя ставшую тесной кожицу, которая сошла целиком и сохранила его форму. Потом он линял еще примерно раз пять. Но мне никогда не удавалось проследить, как это происходило.

Через полгода он стал уже длиною с раскрытую ладонь. На голове и спине палочника появились короткие шипы. В банке ему сделалось тесно. Пришлось соорудить для него специальный садок, в крышку которого была вмонтирована лампочка для обогрева. На дно я насыпал небольшой слой песка и поставил разлапистую корягу. Песок утром и вечером нужно было орошать из пульверизатора. Здесь, в садке, палочник, может быть, впервые почувствовал себя так же привольно, как на далекой Кубе. Часами он просиживал на коряге, греясь под искусственным солнцем, а по ночам с прежним аппетитом грыз свое излюбленное лакомство — листья традесканции. И вот как-то раз я нашел на песке семьдесят пять овальных серых яичек, около двух-трех миллиметров длиной. Интересно, что у палочников почти не бывает самцов. Каждая их особь — это самочка, способная откладывать оплодотворенные яйца. В науке такое явление носит название партеногенеза. Яички палочника имеют крышечки, немного похожие на шляпки желудей. Прошло два с половиной месяца, и крышечки начали одна за другой открываться. Малюсенькие палочники, качаясь на своих тонких ногах, выползали из яичек и разбредались по стенкам садка.