...Небо, море, бетонные плиты дорожки, которая упирается в песок как раз под краем навеса. Я лежу на пляже санатория «Прибой» и впервые в жизни по-настоящему загораю, как все. И в это время впрямь ничем не отличаюсь от других отдыхающих. Но стоит мне доползти до моря и очутиться в воде — руки заводит назад. Дикое напряжение мышц, я поневоле складываюсь пополам и начинаю захлебываться. И все равно снова и снова пробую плыть.

Когда мы с мамой идем под навес, к креслу-коляске, — я хожу только с поддержкой — и кто-нибудь хочет нам помочь, мама почему-то отвечает: «Вы коляску подержите, пожалуйста, чтобы не отъехала, а я его сама доведу».

— Мама, ну неужели нельзя сказать иначе? Например, придержите коляску, а мы сами подойдем. Почему надо непременно говорить «его доведу».

— Извини, но мне так проще сказать, — отвечает мама.

Сперва становится обидно, позже понимаю, что она так же, как и я, стесняется и потому произносит первую пришедшую на ум фразу.

То и дело вдоль берега ходят люди, предлагающие свой товар: кто — вареную кукурузу, кто — креветок или пахлаву. Парень в кепке и замусоленных джинсах несет прикрепленных к дощечкам, засушенных ярко-оранжевых крабов и покрытые лаком ракушки мидий и каким-то унылым, деревянным голосом повторяет: «Сувениры! Морские сувениры! На память о Евпатории!» Один мужчина нашел куда более оригинальную форму, он говорит совершенно в духе времени: «Господа, выполним указ Ельцина и поймаем Дудаева при помощи... семечек! Кто хочет поскорей поймать Дудаева, покупайте семечки!» Раньше сорить на пляже было запрещено, теперь все можно. Пляжные фотографы завлекают клиентов живыми попугаями, обезьянками, удавами, искусствеными пальмами и качественной пленкой фирмы «Kodak». Но желающих фотографироваться мало.

С пляжа мы идем в парк бывшего пионерлагеря «Золотой берег», примыкающий к курзалу. Там гораздо чище, уютнее, чем в курзале. Да и сам парк выглядит более ухоженым. Высокие вязы, платаны и шелковицы чем-то напоминают мне деревья у нас на Каменном острове.